Воспоминания о Калошине Константине Семеновиче (1921-1996)

В рядах Советской армии служил с 1942 года по 1946 году в составе 1343 стрелкового полка 399 дивизии 62 армии (в последствии переименованной в 8 гвардейскую). Участвовал в боях за Сталинград (пулеметчик «Максима»). 5 августа 1942 года был тяжело ранен.

После лечения в связи с наступлением немцев под Курском после кратковременного обучения в Москве направлен в 310 Гвардейский минометный полк 5 номером «Катюши» (БМК). Участвовал в боях на Курской дуге, освобождении Белгорода, Орла.

Солдатом воевал на многих фронтах: Калинградский, Степной, Брянский, 1 Прибалтийский, Ленинградский, 2 Прибалтийский. Подорвался на мине, ранен, контужен. Победу встретил в Прибалтике.

Вместо демобилизации был отправлен на Дальний Восток. С Августа по 3 сентября 1945 года участвовал в воне с Японией (Квантунская армия). Был контужен и ранен в грудь навылет.

Ушел из жизни 14 ноября 1996 года.

Награжден орденом «Отечественной войны» 1 степени, 2 медалями «За отвагу»; медалями «За боевые заслугу», «За победу над Германией», «За победу над Японией», медалью Георгия Жукова, знаком «За храбрость», благодарностью от Главнокомандующего Иосифа Виссарионовича Сталина, юбилейными медалями к 20, 30, 40, 50 лет победы в Великой Отечественной войны, юбилейные медали 40, 50, 60, 70 лет Красной Армии, гвардейские знаки «Ветеран 62 (8) армии 399 дивизии», знаки забайкальского Степного 2 Украинского фронтов.

БОЕЦ, УЧИТЕЛЬ, ЧЕЛОВЕК!

Ранее вдоль берегов таежного Илима были десятки деревень. И одна другой кра­ше. Аккуратно срубленные из вековых сосен и лиственниц дома, просторные амбары и стайки, загоны для скота. Илимчане с любо­вью украшали свои жилища резными налич­никами и ставнями. Любили, чтобы у каждой усадьбы было чисто и уютно, следили за этим зимой и летом. И в каждой деревеньке с утра до вечера сновала звонкоголосая вез­десущая детвора. Здесь, в деревне Перетолчиной, в 1921 году и родился Константин Калошин. Затем их семья переехала в де­ревню Зырянова, где Костя дружил с братом Михаила Кузьмича Янгеля - Павлом. Правда, он был постарше Кости, но по старшинству умело верховодил детворой, организовывал с ними различные игры и соревнования: в лапту, кто дальше бросит камень через реку, по плаванию и бегу. Ребята с удовольствием помогали взрослым на вывозке навоза на поля и сбору печной золы, по охране и про­полке посевов.

Вот что писал он в одном из своих фрон­товых воспоминаний 20 ноября 1982 года в газете "Маяк коммунизма": "Восьмого мар­та 1942 года общественность села Нижнеилимска после короткого митинга на площа­ди у Дома Культуры тепло проводили нас, 89 призывников из разных деревень Илима и Ангары в Красную Армию и, в конечном счете, на фронт".

На первых порах Константин Семенович проходил службу в Забайкалье, где их обучали азам военного мастерства (стрелять и обороняться, ходить строевым шагом, а через три месяца их стрелковую часть разместили в эшелоны и направили на Запад. Пулеметная рота, в которой служил К.С.Калошин, несла боевое дежурство по охране эшелона.

- Наш взвод (4 пулемета), - вспоминает Константин Семенович, - расположился
на первой платформе сразу за паровозом. Везли нас быстро. Проехали мимо Байкала.
Родные места. Миновали Урал, и наш эшелон повернул на юг.

Мы поняли, что едем под Сталинград, к Дону, где уже шли тяжелые бои.

Бойцы бдительно следили за небом. И Iвот, подъезжая к станции Поворожно, ониi заметили высоко летящий самолет, который шел курсом на восток. Наверняка, это был немецкий самолет-разведчик, который и сообщил по радио о движущемся по железной дороге эшелоне.

А недалеко от станции Качалинская бойцы заметили впереди эшелона между туч группу немецких военных самолетов. Это был! пикирующие бомбардировщики "Юнкерсы" Обнаружив воинский эшелон, самолеты стали зловеще разворачиваться, выстраиваться в цепочку и заходить на эшелон сзади. Пронзительно прозвучал сигнал воздушной тревоги, машинист паровоза стал подавать частые тревожные гудки, словно жалуясь кому-то на неожиданный налет. Бойцы насторожились, как пружины.

- Ну, держись, Костя! - как молнией пронеслась мысль у К.С.Калошина, который уже
крепко держался за ручку пулемета. С душераздирающим воем фашистские самолеты
пошли в атаку.

Вот один стервятник, стремительно снизившись до высоты 200-300 метров, сбросил несколько бомб. За ним второй, третий.

Вой сирен, взрывы бомб, гулкий треск пулеметов - все слилось в единую симфонию войны. Пулеметчики яростно палили по самолетам, но все безрезультатно. Эшелон вынужден был остановиться. Командиры дали команду - всем рассредоточиться!

Многие бойцы еще и не успели выпрыгнуть из вагона, как вражеские самолеты опять пронеслись над их головами, поливая всех пулеметным огнем.

- Трудно было передать наше состояние, - вспоминает Константин Семенович
-некоторые вагоны эшелона горели, другие взрывами бомб были сброшены с рельсов. Слышались стоны раненых, громкие проклятия в адрес фашистов. Мы увидели и первую кровь, убитых и раненых товарищей. Мы всех подобрали. Раненым оказали первую медицинскую помощь, убитых подготовили к погребению. Каждый из нас глубоко про­чувствовал, что враг силен, жесток и бес­пощаден.

У братской могилы мы поклялись мстить врагу за смерть и кровь наших товарищей. А ночью железнодорожный восстановитель­ный отряд поправил путь и подготовил эше­лон к дальнейшему движению.

На одной из станций недалеко от Ста­линграда дивизия выгрузила из вагонов все снаряжение, И сразу же по полной боевой выкладке бойцы устремились к городу Ка­лач, несли и пулеметы в разобранном виде, и патроны к ним. Днем идти колонной по открытой местности было невозможно, так как немецкая авиация, имея полное преи­мущество в воздухе, тут же расправлялись со всем, что двигалось вперед. По мягкой песчаной и пыльной дроге идти было очень трудно. Жарко. Пот заливал глаза, песок за­бивал уши, резал глаза, скрипел на зубах. Хотелось пить, но воду берегли. Да и нельзя было много пить - сразу ослабнешь. Устава­ли до изнеможения, но двигались вперед. Курить, зажигать спички, разводить костры категорически запрещалось. То и дело по­давалась команда "Воздух!". Слышался от­даленный гул моторов.

А впереди по всему западному горизонту багровым заревом обозначилась линия фронта. Там, за Доном, против отборных не­мецких войск сражались части 62 и 64 Армий. Под ударами превосходящих сил противни­ка и приходилось с боями отступать, нанося ощутимый урон живой силе и технике фаши­стов. Враг был хорошо вооружен, оснащен и обеспечен. Он не жалел бомб, снарядов, мин, патронов, а также и людей.

- 27 июля в сумерках мы строем направи­лись к только что наведенному понтонному мосту через Дон, - вспоминает Константин Семенович, - ясно слышались впереди глу­хие взрывы снарядов, удары пушечных вы­стрелов. По дороге, проложенной в глубокой балке, мы двигались к передовой, а навстре­чу к переправе направлялись раненые. Тех, кто не мог идти, везли на подводах, некото­рые с забинтованными руками и грудью шли сами.

На вопрос: "Как там, на передовой?" одни молчали, другие понуро отвечали: "Если там побудете, то век не забудете". И действительно, бойцы уже почувство­вали фронтовую обстановку.

Всю ночь стрельба не прекращалась. В небо то и дело взмывали ракеты и, медлен­но падая, угасали. Все слышнее раздава­лись разрывы мин и снарядов. Ночью немцы не жалели трассирующих и разрывных пуль. На рассвете поступил боевой приказ всем окопаться, оборудовать огневые точки, привести в боевое состояние пулеметы и замаскироваться. Немцы все наглее двигались к Дону. И плацдарм, занятый дивизией за Доном, все сокращался. У ста­ницы Верхнегирская (ниже города Калач) и у станиц Голубинская и Московская (выше города Калач). немцы вышли к Дону.

Первого и второго августа мы находи­лись в боевых порядках наших передовых
частей, - вспоминает К.С. Калошин, - общение с другими взводами, где служили илимчане, стало почти невозможным из-за огня противника.

Ночью нужна была особая бдительность, чтобы не пропустить немецких разведчиков (а они были очень опытными), не пропустить в тыл вражеских автоматчиков, которые мог­ли создать ситуацию паники и неразберихи.

С наступлением рассвета бойцы уже го­товились к отражению атак противника. И их тактика был ясна и понятна: в начале об­стрел, бомбежка, а затем рывок в атаку, ко­торую наши части отбивали орудийным и пулеметным огнем. Немцы с самолетов на русские позиции сбрасывали большое коли­чество листовок, в которых призывали бойцов сдаваться в плен. Подбивали на измену через громкоговорители они и в вечернее время, но наши солдаты на эту агитацию от­вечали отборным русским матом и усилени­ем огня.

- В ночь с четвертого на пятое августа нас подкрепили патронами, хорошо накормили,
-вспоминает Константин Семенович, - и ве­лели готовиться к наступлению, а на рассве­те нам зачитали приказ, согласно которому нам надо было выбить немцев с занятых ими наиболее выгодных позиций. Наступление было намечено сразу же за артподготовкой,которая начнется в шесть часов утра.

И ровно в назначенный час наша артил­лерия открыла огонь по вражеским пози­циям, которая завершилась залпом «Ккатюш». Стрелковые роты короткими перебежками пошли вперед. Старались не отстать от них и пулеметчики. Немцы вначале отвеча­ли на атаку сдержанно, как бы выжидая, а затем открыли плотный минометный огонь, отсекающий бойцов от тыла, а немецкие ав­томатчики и пулеметчики стали в упор рас­стреливать наступающих. Появились убитые и раненые.

Константин Семенович заметил, как пря­мым попаданием мины убит наводчик и по­мощник соседнего пулеметчика. С винтов­кой в руках упал сраженный вражеской пулей Костя Жданов из деревни Старая Игирма. Убило наповал Евсея Зарубина из деревни Бадарма. Осколками мины тяжело ранило в правую ногу и Константина Калошина.

- Меня и командира взвода, тоже ранено­го в обе ноги, - рассказывает К.С.Калошин, - ребята стащили в овраг и помогли добрать­ся до медсанбата. А кровопролитные бои продолжались. В этих тяжелых боях погибли Николай Перфильев из деревни Макаровой, Саша Добрынин из деревни Шестаково - любимец второго взвода, высокий красивый парень, который за несколько дней до по­следнего боя, ночью встретился со своим отцом Михаилом Ионовичем Добрыниным. Остались инвалидами войны Г.А.Зарубин из деревни Корсуковой, И.П.Белобородов из деревни Белобородовой. А сколько их, на­ших земляков, осталось еще навечно на пра­вом берегу Дона недалеко от города Калач.

Да что и говорить, шла жестокая и неми­лосердная битва за честь и независимость нашей Родины. У памятного города Калач наши бойцы не ели калачи, не пили медову­хи, а храбро сражались с ненавистным вра­гом, и потери были неминуемы.

А как же дальше сложилась судьба фрон­товика - гвардейца? Нелегкой она была и до конца войны. После тяжелого ранения 15 августа Константин Семенович через не­сколько военных госпиталей был доставлен в один из госпиталей Сталинграда. Но и там было не до лечения. Прямо в госпиталь уго­дила вражеская бомба, и он едва уцелел. Оставшихся в живых перевезли в Саратов. Пока возили по госпиталям, у Константина Семеновича началась гангрена, едва не ам­путировали ногу. Затем его увезли на Урал, где профессор Голосовский удачно сделал бойцу операцию. Тщательно обработал рану в кости голени и вынул несколько ниточек от солдатской шинели. Рана начала заживать. Тогда его отправили в батальон выздорав­ливающих, затем в Пермь, а из Перми в Мо­скву.

В столице ему довелось немножко поу­читься во второй учебной минометной бри­гаде на знаменитую катюшу. Планировали, что эти курсы продлятся три месяца или даже полгода, но тревожная обстановка на фронтах не позволяла это сделать.

Уже через восемь дней подобрали со­рок фронтовиков, имеющих среднее обра­зование, и по тревоге привезли на вокзал, посадили в вагон и направили в Елец. Здесь Константин Семенович воевал в составе 310 минометного гвардейского полка на Курско-Орловском и Брянском направлениях. 5 ав­густа шли тяжелые бои за город Орел, 17 сентября не менее кровопролитные бои за город Брянск. В октябре 1943 он сражался за белорусский город Гомель, а в ноябре их гвардейский полк уже перебросили на Кали­нинский фронт.

А затем К.С.Калошин участвовал в освобождении Прибалтики, где под Ригой у рек Айвиэксте 12 августа 1944 года он был втсрично тяжело ранен и контужен. Но не такой был Константин Семенович, чтобы отлеживаться долго в госпитале. Еще и не долечившись, он снова воевал в составе Первого Прибалтийского фронта, освобождал Витебскую область и север Белоруссии.

А 01 апреля 1945 года их полк уже находился в составе Ленинградского фронта. Долгожданный день Победы К.С.Калошин его боевые друзья встречали южнее Риги. Не успели выпить по сто грамм за Победу, как поступила другая команда - срочно направляться на Дальний Восток. Их разместили в воинские эшелоны, и уже в июне и 310 гвардейский минометный полк был уж в Приморье на станции Бикин.

В конце июля у Благовещенска их пол уже был в составе Дальневосточного фронта, а 9 августа он форсировал Амур, где шли ожесточенные бои с японцами. Там Константин Семенович получил еще одно ранение. Вражеская пуля прошила грудь отважного бойца навылет. И снова госпиталь. Его жизнь была буквально на волоске. Но военные медики сделали все, чтобы спасти сибиряка.

А 8 марта 1946 года Константин Семенович Калошин наконец-то вернулся в родные края. Немножко выпили за победу, вспомни ли всех илимчан, которые не дожили до этого светлого дня. Отца к этому времени уж не было, осталась лишь больная мать да сестренка. Их кормить, содержать надо.I К.С.Калошин уже 20 марта 1946 года с упоением учительствовал в Качинской школе, которая не работала в годы войны, а потом были Пушминская и Погодаевская, Корсуковская школы. Раны у Константина Семеновича еще не зажили как следует, и он, пересиливая боль, ходил на костылях в школу за три километра. А на уроках порой стоял на одной ноге, когда писал на классной доске. Константин Семенович был преподавателем широкого профиля: вел уроки русской языка и литературы, географии и математики, физкультуры и даже рисования.

Его заметили и руководители района. В августе 1950 года К.С.Калошин был назначен заведующим районе Как бывший фронтовик, он сразу определил главное на правление - укрепление кадров. В деревне: открывались новые школы, Константин Семенович заботился о быте педагогов, о своевременном ремонте школ.

С 1950 по 1979 год К.С.Калошин был неизменным депутатом районного Совета народных депутатов, а в 1954 году его избрали заместителем председателя райисполкома курировать вопросы здравоохранения, просвещения, культуры. Много лет К.С.Калошин был на партийной работе, избирался се­кретарем РК КПСС, был председателем \ партийной комиссии, уделял первостепен­ное внимание воспитанию молодых комму­нистов. Да простят меня ветераны Великой Отечественной, что я так много и подробно пишу о Константине Семеновиче Калошине. Он заслужил это всей своей многострадаль­ной жизнью, большой и разносторонней общественной работой. Несмотря на фрон­товые раны, он полностью отдавал себя слу­жению людям. Это он организовал работу по строительству памятника Илимским парти­занам к 50-летию Советской власти. Уточне­ны списки илимских партизан, проведено их перезахоронение.

Это он и его помощники постарались со­брать списки воинов-илимчан. Они увекове­чили их память в мемориале Славы воинам-илимчанам, погибшим в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов.

Это он затем долго и кропотливо уточнял списки погибших илимчан для публикации в "Книге памяти" к 50-летию Великой Побе­ды.

Константин Семенович награжден мно­гими боевыми наградами: орденом Отече­ственной войны первой степени, двумя ме­далями "За отвагу", медалями "За боевые заслуги", "За оборону Сталинграда", "За победу над Германией", "За победу над Япо­нией", а также редким воинским знаком "За храбрость" и многими юбилейными медаля­ми. Константину Семеновичу Калошину, так много сделавшему для района, одному из первых присвоено звание "Почетный граж­данин Нижнеилимского района".

Вдова безвременно ушедшего от нас Константина Семеновича Калошина - Ев­докия Иннокентьевна - с теплотой и болью вспоминает о своем муже:

- Константин Семенович всегда думал только о людях, и только потом о себе. Не­смотря на то, что он был весь изранен, он всегда с большой ответственностью выпол­нял любую общественную работу. Встречал­ся с молодежью, читал лекции в трудовых коллективах, неоднократно избирался депу­татом районного Совета народных депута­тов. И всегда стремился к знаниям. Евдокия Иннокентьевна вспомнила о том, как Кон­стантин Семенович сразу после войны, еще не сняв солдатской гимнастерки, поступал вместе с ней в Иркутский пединститут.

Там они и познакомились. Совсем еще юная Дуся с милой светлой улыбкой и уже возмужавший кудрявый голубоглазый па­рень Костя. Приглянулись друг другу. Долго переписывались, пока не соединили две судьбы. Евдокия Иннокентьевна гордится своими детьми и внуками, которые тоже свято чтят память отца и деда.

Из книги «С Илимом связанные судьбы: 85 лет Нижнеилимскому району»./ автор составитель-Н.Б. Демидов. Отв. редактор Н.А. Букин. Железногорск-Илимский: Изд-во «Политком-Плюс», 2011. С.226-229.

Из семейного архива вдовы Калошина К.С. - Калошиной Евдокии Иннокентьевны, Заслуженного учителя РФ, Отличника народного просвещения и Климовой (Калошиной) Виктории Константиновны, Почетного работника высшего профессионального образования, кандидата биологических наук, доцента кафедры теории и методики физической культуры факультета физической культуры педагогического института НИУ «БелГУ»